Главный редактор «Русского журнала» Александр Морозов: «Моя профессия – передвигать буквы»

С 27 октября по 2 ноября в Праге прошёл фестиваль актуальной русской культуры Kulturus, в рамках которого город посетили известные российские общественные и культурные деятели: Ольга Романова, Виктор Шендерович, Анатолий Голубовский и Александр Морозов. 

С Александром Морозовым, известным журналистом, главным редактором «Российского журнала» корреспондент «Пражского Телеграфа» Яна Хилай побеседовала после дискуссии на тему «Культурная политика после Крыма»Романова. 

Александр Олегович, давайте подытожим: каково же будущее культурной политики после геополитической перестройки? 

Мы все видим, что в массовых социальных медиа поднимается целое новое поколение, которое является потребителем культуры. Мы видим общественное направление нынешнего поколения на то, чтобы вынести за пределы культурного пространства большой-большой ряд явлений. Попросту говоря, имеется культурный запрос на какую-то сегрегацию.

Дмитрий Быков (известный российский писатель, профессор МГИМО – прим. ред.) предложил занять просветительскую позицию в отношении того, что происходит с общественным сознанием, рассказывать школьникам основы русской литературы, развивать культурные клубы, но у меня такое ощущение, что эта позиция абсолютно бесполезна.

Почему? Потому что мы столкнулись с ситуацией, когда нам, читающим историческую литературу о 30-х годах, ясно видно: поднимается новое, сильное, позитивное и жаждущее успеха поколение, и оно несёт свой собственный культурный запрос. Попытка культурного сопротивления как некоторая стратегия сейчас не вызывает у меня какой-то надежды.

Александр Олегович, есть ли, на Ваш взгляд, будущее у печатной прессы?

Её количество, скорее всего, сократится, эта тенденция уже видна, но глянец останется. Конечно, большая часть людей стала пользоваться интернетом, однако немцы, австрийцы, французы любят именно печатную прессу. Многие ей предсказывают смерть, но всё же в течение ближайших 10-15 лет не думаю, что крупные немецкие издания умрут или уйдут полностью в интернет.

Что касается российских изданий, то здесь есть своя специфика. Они в значительной степени дотационные, спонсируемые государством и частными инвесторами, поэтому в них есть большая политическая потребность. Я думаю, «Российской Газете», «Комсомольской правде», «АиФ» и «LifeNews» ничего не грозит. Вне зависимости от окупаемости в них всё равно будут вкладывать деньги.

Вернёмся в Сеть. Что Вы думаете по поводу блогеров – можно ли их творчество воспринимать как полноценный источник достоверной информации, и если да, то почему? 

Я сам вёл блог сначала в Живом Журнале(Live Journal), а теперь веду в Facebook. В 2008-2010 гг. я организовал московский клуб блогеров, это были очень интересные встречи. И в других городах в то время появились такие клубы. Некоторые блоги – это настоящие персональные СМИ. Их читают десятки тысяч людей, а некоторые публикации собирают аудиторию более миллиона читателей. Это своего рода «самиздат» новой эпохи.

Например, открытое письмо Ксении Собчак Никите Михалкову прочитало более двух миллионов человек. Алексей Навальный с помощью блога стал известным политиком. С помощью блогов  гражданские организации собирают средства в помощь больным детям.  Блоги – это важные площадки общественных дискуссий, идейной борьбы. В России они играют более значительную роль, чем в Европе.

Как Вы общаетесь с молодой аудиторией? 

Я сейчас преподаю в Германии, в Рурском университете города Бохума. Как раз там и общаюсь с молодёжью. К тому же я есть в социальных сетях, где через комментарии к моим статьям также происходит общение. С молодыми людьми, в том числе.

Александр Олегович, расскажите о периоде работы в «Русском журнале»? Какие изменения в нём произошли после того, как Вы стали его главным редактором?

«Русский журнал» существует с 1997 года. Это один из старейших российских интернет журналов, в котором напечатано приблизительно 12 тысяч оригинальных текстов. В разные годы в нём публиковались буквально все российские журналисты. У «Русского журнала» были разные редакции и разные периоды. По направлению это журнал «интеллектуальной эссеистики».

Я стал главным редактором в 2011 году, и я продолжаю поддерживать исходную концепцию РЖ. Хотя, конечно, меняются авторы, темы, но главная идея РЖ – быть «интеллектуальным бутиком», который в первую очередь предлагает читателю нетривиально мыслящих авторов, обладающих собственным стилем – сохраняется.

У журнала сейчас трудные времена, потому что нет финансирования, но поскольку у него долгая история, в которой кризисы уже были, возможно, вскоре всё изменится к лучшему. В общем, посмотрим, что будет дальше.

Получается, чтобы привлечь финансирование, журнал должен безусловно находиться под чьим-то влиянием? Таким образом, придётся либо писать на темы, «угодные хозяину», либо как-то пытаться выжить самостоятельно?

Проблема финансирования для независимых малых медиа сейчас активно обсуждается в России. В 90-е годы было много бизнесменов, которые быстро разбогатели и были готовы финансировать отдельные культурные проекты. В следующее десятилетие ситуация менялась. Малые издания должны были или войти в крупные холдинги, или получить государственные гранты. И то, и другое, конечно, неизбежно начинает влиять на редакционную политику.

В последние три года в России начали экспериментировать с «общественной подпиской», с paywall, но пока неясно, чем это кончится. Для гуманитарных изданий, которые не могут рассчитывать на дорогую рекламу, всё это большая проблема. И на фестивале, кстати, эта тема обсуждалась. К примеру, замечательный, один из лучших культурных интернет- журналов Colta.ru, пытается найти выход из сложившейся ситуации. Они проводят интернет-аукцион и таким образом собирают часть денег, необходимых для работы редакции. Другой очень хороший журнал «Театр» существует на средства из гранта Министерства культуры.

Только недавно в России появился первый общественный фонд, который будет раздавать гранты независимым СМИ. Главная проблема, что в России деньги есть либо у государства, либо у олигархов. Но нет «эндаументов», т.е. крупных фондов, которые бы оказывали поддержку культурным и гуманитарным изданиям, независимо от государства.

Александр Олегович, что Вы, как главный редактор, требуете от своих журналистов?

«Русский журнал» – это журнал авторских колонок, эссе. В нём публикуются профессиональные журналисты или учёные-гуманитарии. Эти люди пишут качественно. Поэтому у меня только одно требование, чтобы автор не выступал с позиции расизма и не оскорблял кого-то целенаправленно.

Но он может свободно выражать своё мнение?

Да, безусловно. Мы исходим из принципа, что СМИ для того и существуют, чтобы в обществе могла поддерживаться свобода критического высказывания. В России это сейчас связано с известным риском.

Александр Олегович, что, на Ваш взгляд, отличает профессионального журналиста от непрофессионального? 

В первую очередь, наверное, опыт работы. Академическое образование всё-таки не даёт необходимой подготовки пишущему человеку для того, чтобы работать в редакции. Поэтому, на мой взгляд, требуется хотя бы пятилетний опыт работы. Через пять лет, мне кажется, он чувствует себя более уверенно и становится профессионалом в нашей области.

Как Вы думаете, журналист – это призвание?

Журналист – это не обязательно призвание. Писать могут многие. Как показал опыт, хорошо пишут иногда самые неожиданные люди. Они вдруг начинают писать в зрелые годы, и у них это хорошо получается. Человек, может, был хирургом, а потом становится журналистом. Но, надо сказать, что есть люди, которые всё же неспособны быть журналистами.

Почему?

У них есть непреодолимая неспособность работать со словом, даже страх перед ним. В общем, чтобы писать, достаточно просто некоторого бесстрашия по отношению к словам.  В конечном счёте, через профессионального журналиста проходит так много слов, что в визитной карточке можно написать: «Александр Морозов. Профессия: передвигаю буквы».

Какие буквы или слова – иными словами, какие книги повлияли на Ваше восприятие мира?

Есть книги, которые на тебя сильно влияют в молодости и во взрослой жизни. В молодости я запоем читал Германа Гессе, Томаса Манна, Уильяма Фолкнера, по существу, классическую литературу XX столетия. Кроме всего прочего, я, как и всё моё поколение, читал Достоевского. В последние годы я больше изучаю специальную литературу о политике и политической философии, а также с большим интересом смотрю документальные фильмы.

Яна Хилай

 Опубликовано в газете «Пражский телеграф» №46/287