Неизбежность опять постучалась в дверь. Писатель Леонид Стариковский, живущий в Праге с 1998 года, закончил свой жизненный путь. Он скончался в пражской квартире 21 января 2020 года в неполные 67 лет. Прощаясь с ним, хочется вспомнить, как он стал литератором.
В 2001 году, через 23 дня после того, как 11 сентября рухнули Башни на Манхеттене, канул в Чёрное море пассажирский самолет, сбитый по преступной халатности украинских военных. Среди погибших была дочь Леонида Григорьевича – Стариковская Ирина. Её называли восходящей звездой израильской оперы, предсказывали лучшие сцены мира.
Обуреваемый горем отец, не знавший тогда писательского ремесла, взялся за перо и написал о дочери книгу. «Это всё, что я смог для неё сделать сейчас, после её жизни», – скажет он.
Так Леонид вступил на литературную стезю и в течение 10 лет стал самым заметным русскоязычным писателем в Чехии. Об этом свидетельствуют десятки изданных книг, победа в интернет-конкурсе «Вся королевская рать» в номинации «Публицистика», публикации в пражских литературных изданиях, в частности, в журнале «Русское слово», в 2007 году ему была присуждена премия Марка Алданова за повесть «Пражская симфония».
Это был очень незаурядный человек: тяга к всемирной справедливости поглощала его полностью, он страдал от человеческой подлости и предательства. По своей природе он очень любил жизнь, а в ней – женщин, детей, своих друзей.
А жизнь не баловала его, начинив успехи западнями и вероломством. Но он, привыкший преодолевать горы и будучи мастером спорта СССР по туризму, всегда находил силы снова подняться с колен.
Что касается литературы, он, тонко чувствуя различные тренды в современном «писательстве», буквально воевал за добротный русский язык, не перенося так называемой литературной жвачки. Почитал Евгения Евтушенко и учился у него и Иосифа Бродского, а маяком в творчестве был для него Юрий Визбор, под песни которого он укачивал своих дочерей и именем которого по праву первопроходца назвал перевал на Корякском нагорье.
Несмотря на то, что он разделял утверждение Дины Рубиной «Хороший писатель всегда врун в самом ослепительном смысле этого слова», Леонид Григорьевич сюжеты своих произведений никогда не высасывал из пальца, а черпал из самой жизни, в большой степени они автобиографичны, особенно роман «Иллюзион».
Однако последние три года Леонид Григорьевич страдал от неизлечимой прогрессирующей болезни. Автор полусотни литературных трудов, насчитывающих только на «Проза.ру» более 70 тысяч читателей, к сожалению, уже не мог писать. Свой уход он предчувствовал, но относился к этому стоически. «Всего, что я хотел в жизни достичь, я достиг», – говорил он друзьям, раздавая свою библиотеку.
Светлая ему память. Нам осталась его проза – живая и горячая, осталось в памяти всё доброе, что он сделал, чем помог и поддержал даже тогда, когда это казалось бессмысленным… Всё, чем он умел делиться щедро и светло, будь то деньги, идеи или прочитанные книги…
Покоя Вашей мятежной душе, Леонид Григорьевич…
Лариса Дашкова,
Людмила Свирская,
Андрей Фозикош
